inthebalanceru

Оригинал взят у

nkbokov в Интервью Марка Ферро (4, 5)

(продолжение)

[с. 11]

[карта] Россия летом 1918.
Летом 1918, когда царь был казнен, большевики контролировали территорию, соответствующую древней Московии. Украина и юг страны находились в руках контрреволюционеров и Союзников. Еще один фронт гражданской войны открылся в Сибири. Чешская армия, подерживаемая Союзниками, приближалась к Уралу.

[фотография]
Царь и его дети в заключении в Тобольске, в 1917, они были отправлены в Сибирь Керенским, чтобы уберечь их от опасностей революции и реакции. Весной 1918 большевики перевезли их оттуда в Екатеринбург, на Урал.

«История». Здесь мы оказываемся перед чисто историческим предположением. Вы располагаете несколькими кусочками картины, но целое – лишь гипотеза?
Марк Ферро. У меня нет, в самом деле, доказательства, даже если после публикации документов Николаем Россом я располагаю дополнительными указаниями. Косвенные свидетельства подтверждают перемещение семьи в Пермь. Парикмахер на екатеринбургском вокзале слышал разговор о том, что императорскую семью должны везти на поезде. В архивах Перми многие свидетельства утверждают, что семья содержалась на вилле адвоката.
      В документах, опубликованных Николаем Россом, содержится также рассказ о побеге Анастасии в конце сентября 1918, когда она находилась в заключении в Перми вместе с матерью и сестрами. Эта девушка 17 лет, известная своей порывистостью и непокорностью, бежала с одним из молодых охранников, прибалтом или немцем, влюбленным в нее. Ее задержали несколько дней спустя, солдаты избили ее и ранили, и препроводили к доктору Уткину для осмотра. Она успела шепнуть врачу, что является дочерью царя. Когда он сообщил следователям, что Анастасия прошла через его руки, Соколов и Дитерихс сочли его слабонервным и не заслуживающим доверия, и не зафиксировали его показания. Другие свидетельства, цитируемые в деле, указывают, что императрица и три ее дочери покинули Пермь через несколько дней, так и не увидев беглянку.
      Затем мне попалась книга, опубликованная Алексисом де Дураццо, принцем Анжуйским, внуком княжны, которая называла себя Марией, одной из дочерей бывшего царя (изд. Файяр, 1982). Мария оставила ему рукопись о том, что ее возили в Москву к Чичерину перед отправкой в Киев. Я решил отправиться в Мадрид в марте 1989, чтобы встретиться с этим Алексисом, антикваром около 40 лет, красивым мужчиной, который был принят испанским двором как легитимный потомок Романовых, хотя другие ветви упрекают его в самозванстве и мошенничестве. Я долго расспрашивал его и понял, что он досконально знает документацию, даже ту, которая фигурирует в досье, составленном Николаем Россом, и которое он не мог знать.
      Он разрешил мне познакомиться с его архивом в Париже. У его нотариуса на Амстердамской улице я обнаружил письмо Марии, в котором она описывает свой отъезд в Москву 6 октября 1918, а затем в Киев, оккупированный немцами. Это подтверждает гипотезу о том, что большевики и немцы организовали бегство семьи. Осталось, однако, нечто неясное: Мария пишет, что она села в поезд с тремя сестрами. А в другом месте она утверждает, что Анастасия убежала 17 сентября и больше не появилась. Ошиблась ли она, забыла ли, что с ней были только Татьяна и Ольга? Или я сам заблуждаюсь?
      При отсутствии неоспоримого доказательства, честность и исторический метод заставили меня представить мои выводы как гипотезу. В моей биографии Николая II я, стало быть, не утверждаю чего-либо безоговорочно. Документы князя Алексиса де Дураццо частично подтверждали то, что я вообразил, но содержали несколько загадочных утверждений, в частности, касательно судьбы Анастасии.

[с. 12]

[фото]
Анна Андерсон в 1931. Эта молодая женщина, жившая в США, утверждала, что она является Анастасией. Возможно, что речь идет действительно о великой княжне. Эта последняя ускользнула от своих тюремщиков в сентябре 1918 и бежала в Германию самостоятельно, тогда как ее мать и сестры были тайно эвакуированы русскими официальными лицами.

К тексту: АНАСТАСИЯ: ОНА ЖИВА В СЕНТЯБРЕ 1918
«В конце сентября 1918… я, доктор Уткин, был срочно вызван вечером около 5-6 часов для оказания медицинской помощи. Войдя в помещение, я увидел на диване в полусознательном состоянии, в стороне, девушку, весьма упитанную, наголо остриженную (…) На вопрос «Кто вы?» больная подняла голову и тихо сказала: «Я дочь государя, Анастасия». После чего она потеряла сознание.
Состояние больной было следующим: правый глаз в кровоподтеке, разрыв кожи в полтора-два сантиметра. На голове и на груди ран не было; когда я начал исследовать ниже, мне это запретили. Затем я наложил повязку и предписал лекарство. Меня попросили выйти.
Вечером около 10 часов я пришел повидать больную по собственной инициативе. После того, как я наложил повязку, она кротко взглянула на меня и сказала: «Доктор, я вам очень признательна».
Показание доктора Уткина, 10 февраля 1919

К тексту: ПЕРЕГОВОРЫ О ЦАРИЦЕ И ЕЕ ДОЧЕРЯХ. АВГУСТ 1918
«Перерыв в нашем вчерашнем разговоре помешал мне представить вашему сиятельству соображения определенной важности и срочности, находящиеся в связи с теми шагами, которые вы предприняли в пользу вдовствующей (sic) императрицы и дочерей несчастного экс-императора России. Нет ли возможности включить случай этой августейшей дамы [Дагмары Датской, супруги Александра III] в предполагаемые переговоры? Она является, как вы знаете, сестрой королевы Александры (Датской), матерью короля Георга V, и выступление в ее пользу сделало бы более приемлемыми для британской королевской семьи и для мнения английского народа действия, подготовляемые для освобождения императрицы Алисы [царицы Александры, урожденной Алисы Гессенской-Дармштадтской]. Эта последняя (…) пользуется очень дурной репутацией, ее считают сознательным или бессознательным агентом Германии и главной виновницей, пусть и невольной, революции из-за тех дурных советов, которые она давала своему супругу, властвуя им полностью. (…) Враждебная настроенность к императрице Алисе простирается вплоть до того, что исключается всякая возможность для нее проживать в Объединенном Королевстве…»
Письмо посла Испании в Лондоне Альфонсо Мерри дель Валь министру иностранных дел Эдуардо Дато, 4 августа 1918.

«История». В самом деле, что можно знать о судьбе Анастасии? В конце 1919 года в Германии одна молодая женщина заявила, что она дочь царя, но ее быстро объявили самозванкой…

Марк Ферро. Поначалу Анастасию вполне признали в Германии ее тетки в 1919 году, Ольга и Ксения, сестры Николая II, где они нашли убежище. Но когда она сказала, что она единственная спасшаяся и заявила о своих правах наследования, семья повернулась к ней спиной. Знала ли она, что ее сестер спасли? Анастасия бежала из Перми в сентябре. Она была убеждена, что ее близкие мертвы и что она обязана бегству своим спасением. Кроме того, она была беременна и пыталась покончить с собой. В конце концов, ее стали считать сумасшедшей. Стремясь доказать, что она и есть Анастасия, она открывает неприятные секреты: то, например, что дядя «Эрни», Эрнест Гессенский, брат императрицы, приезжал для встречи с Николаем II в декабре 1916. Немецкий генерал, наносящий визит Николаю II в разгар войны являлся, может быть, знаком готовящегося сепаратного мира между Германией и Россией. Рассказывать такое было святотатством. Анастасия, следовательно, обвинена в россказнях и удалена.
И однако Анастасия была признана сыном Боткина, врача Николая II, который был товарищем четырех сестер в их играх. Этот Боткин опубликовал книгу в Лондоне в 1927 о «подлинных Романовых». И никто ею не интересуется и не ссылается, как и книгой Алексиса де Дураццо.

      У меня в руках были документы, найденные в Испании историком Карлосом Секо Серрано в 1983, которые показывают, что король Альфонс XIII, родственник царицы, пытался в августе-сентябре 1918 перевезти в Испанию «императорских дам». Они подтверждают, что в России Чичерину были поручены переговоры. Возникает согласованный веер данных.
     Тут я понимаю, что на той же неделе, когда поезд с царицей и дочерьми прибыл в Киев, Карл Радек, ответственный за внешнюю политику большевиков, ведет секретные переговоры с немцами, о которых говорил сорок лет тому назад Пьер Ренувен, не зная еще всех обстоятельств.[1] Большевики, в частности, обязывались прекратить всякую пацифистскую и революционную пропаганду в Германии, что было бы предательством Ленина по отношению к мировой революции. Это уже «революция в отдельно взятой стране». Итак, 22 октября, на той же неделе, когда «имперские дамы» прибыли в Киев, два спартаковца, Карл Либкнехт и Йогишес выпущены из тюрьмы. Совпадение ли это или дело идет об обмене заложниками, первом в истории отношений Восток-Запад?
      Еще совпадение, возможно, случайное: в Екатеринбурге, неподалеку от дома Ипатьева, улица названа именем Карла Либкнехта.

[1] Этот договор касался возвращения Белоруссии России, независимости прибалтийских стран, немецкого протектората Грузии и прекращения революционной пропаганды в Германии.