Анатолий Стреляный:Сама мысль или догадка о существовании национального характера, о том, что народы отличаются друг от друга подобно личностям, родилась в Европе в 18-м веке и почти сразу пришла в Россию. Это совпало с рождением нового литературного языка. Этнолингвистика - область языкознания, исследующая связь между словом и национальным характером, словом и культурой. Алексей Шмелев, в соавторстве с Ириной Левонтиной и Анной Зализняк, работает над книгой о
непереводимых словах русского языка. ( Read more... )Вот, скажем, в русском языке есть слово "родной", причем, интересно, - не там, где говорится о родном языке или о родном городе, а
"родной" как любовное обращение. Ведь вообще, что такое любовное обращение?
В разных языках они устроены довольно однообразно, их обычно бывает 3 типа по смыслу:
1. Либо они непосредственно называют то чувство, с которым человек обращается к другому человеку, такие слова как "любовь моя", скажем, это в самых разных языках есть.
2. Либо они выражают идею ценности и уникальности другого человека, это такие слова как "сокровище". У Лескова - "изумруд ты мой яхонтовый". И, наконец,
3. самая большая группа - "милая, хорошая", туда же относятся всякие "зайки" и "киски". Человек называет любимого человека любым словом, которое называет что-то хорошее и приятное.
Слово "родной" выбивается из этой классификации. Что такое "родной" по отношению к любимому человеку? Идея такая: я к тебе так хорошо отношусь, как будто ты мой кровный родственник. На другие языки эту идею перевести весьма трудно. Из всех любовных обращений, оно, пожалуй, наименее эротично. Вот вся эта идея родства, она не связана с эротикой, а в тоже время при этом наиболее интимна. Наличие такого любовного обращения тесно связано со спецификой русского языка. Вообще с идеей, которая для него чрезвычайно характерна, что родственные отношения - это эталон хорошего отношения к другому человеку. Родным можно стать, родным можно назвать человека, который не является кровным родственником.
Екатерина Рахилина: В русской картине мира оказывается, что слово "теплый" связано с температурой человеческого тела. Температура человеческого тела - это такая точка отсчета для русского, существенная. Все, что выше температуры человеческого тела, называется "горячий", потому что когда мы его трогаем, этот предмет, нам понятно становится, что он теплее, чем температура нашего тела. Горячий, в отличие от жаркий, жаркий - это не тактильное слово. В шведском "теплый" отличается от "горячего" тем, что горячий - это то, что человеку неприятно. Поэтому различия, граница лежит совершенно в другом месте. Вода из крана будет теплая, "варм", то есть, соответствующая английскому "ворм", и совсем не теплая, как по-русски, и чай там будет "варм" - представляете, как по-русски теплый чай, совершенно несъедобный напиток, а это нормально для шведского. И наоборот, шведский "хет", который будет соответствовать в словаре русскому "горячий". Эта температура невыносимая, температура неприятная, по крайней мере. То есть, горячий чай, специально горячий, такой, который, может быть, лучше подождать, а потом пить.
То, что меня интересует, это как мы себе представляем что такое:
- крутиться-вертеться,
- плавать,
- ехать,
- цвета русские (зеленый, серый),
- размеры русские,
- высокий / низкий и т.д.Потому что язык, конечно, это слова, связанные друг с другом. То, что мы привыкли сочетать друг с другом, мы привыкли говорить "зеленая лягушка", мы привыкли говорить "серые мыши", это совершенно неслучайно, это значит, что мы что-то имеем в виду и что-то себе представляем про этот предмет, про этот размер и про это действие, и мы можем восстановить картину мира. Нам не нужен для этого термометр, нам не нужен для этого сантиметр, линейка, а нам нужно для этого просто посмотреть, какие слова сочетаются, а какие слова почему-то не сочетаются.
Мы говорим "высокая ветка" - это ветка, которая на большом расстоянии от поверхности,
но мы не говорим "высокий гусь", он тоже на большом расстоянии, он летит, но мы так не говорим.
Ирина Левонтина: Такие слова как "тоска" или "удаль" существовали давно, однако обрели они свое современное содержание, наполнение, насытились всеми этими ассоциациями, скажем, связь тоски с просторами, представления о том, что тоска характерна для русской души и так далее, - это все появилось довольно поздно, в конце 18-го, в 19-м веке, а кое-что видоизменилось даже еще в 20-м веке.
Скажем, Радищев пишет
"скорбь душевная", там, где мы бы сказали "тоска".
Вот он едет, ямщик поет песню и в этой песне слышится "скорбь душевная".
А Пушкин совсем скоро после этого написал:
"Что-то слышится родное (кстати, и родное здесь)
в долгих песнях ямщика:
то разгулье удалое,
то сердечная тоска..."Вот Пушкин уже знает все эти выбранные слова, назначенные на роль свойств русского национального характера - "удаль", "тоска". К этому моменту все эти слова уже были выбраны.
Анатолий Стреляный: Русский язык лингвисты называют двумерным. Церковнославянские средства выражения используются в научных терминах - "млекопитающие", вместо "молококормящие".
Такая фраза, например, как "Да здравствует Советская власть!", полностью соответствует норме церковнославянского языка.
Виктор Живов: Карамзинисты не отказываются от неполногласных слов, у них есть и "град", и "глава", и "мраз" и так далее.
"Из топи блат...", - пишет Пушкин. То, что они делают, они легализуют в употреблении в большей степени, чем это делали их предшественники, полногласные слова, то есть, "город", "ворота", "мороз" и так далее.
Это образует большой спектр языкового употребления, и
весь этот спектр Пушкин пускает в дело. Он перестает противопоставлять, а говорит - вот и хорошо, вот и это возьму, это употреблю для этого, а вот это для этого.
Это и есть то поразительное богатство, гибкость, возможность выбора выразительных возможностей, которые присущи русскому языку со времен Пушкина.Поскольку это видно даже на так называемых синонимических рядах. У нас много синонимов в результате этих процессов, в результате того, что мы совместили вот это наследство книжного языка с наследием языка разговорного, с заимствованиями и так далее, у нас большой спектр синонимических возможностей, у нас масса выборов, и нужно было научить литературную публику этим пользоваться.
Это и сделал Пушкин.Анатолий Стреляный: В 1825-м году Пушкин пишет из деревни письмо другу, князю Вяземскому, рифмуя славянизмы и русизмы получился текст на двух языках:
"В глуши, измучась жизнью постной,
изнемогая животом,
я не парю, сижу орлом
и болен праздностью поносной".
На церковнославянском:
"живот" означает жизнь, "поносный" - значит позорный, то есть Пушкин жалуется на деревенскую скуку и стыдное безделье.
По-русски же:
oн рассказывает о болезни живота, заставляющей его не парить, но "сидеть орлом", то есть справлять нужду.
________________________________________________
Ведущий - Анатолий Стреляный, "Русский язык"
http://www.speakrus.ru/articles/strel1.htm
Bonus:
1. И. Левонтина, Статьиhttp://www.stengazeta.net/author.html?id=55
2. Е.С. Яковлева, "К Описанию Русской Языковой Картины Мира"http://hojja-nusreddin.livejournal.com/2195386.html